Создана предположительно в 1185-1187 гг. и явилась одним из первых художественных произведений на русском языке, дошедшим до наших дней.
Сохранилось два летописных свидетельства о походе Игоря Святославича 1185 г., одно более обширное — в Ипатьевской летописи, другое несколько сокращённое — в Лаврентьевской.
23 апреля 1185 г., во вторник, Игорь Святославич князь Новгород-Северский, его сын, князь Владимир Путивльский (которому не было ещё и шестнадцати), племянник, князь Святослав Ольгович Рыльский, с присланными от Ярослава Всеволодовича Черниговского дружинами ковуев (союзные русским половцы) во главе с Ольстином Олексичем выступили в степной поход на половцев без сговора с киевским князем Святославом.
1 мая, вечером у берегов Донца, случилось неожиданное и зловещее событие, отмеченное летописцами и ярко описанное в произведении. Солнце, опускавшееся к горизонту, стало уменьшаться, превращаясь в узкий месяц «... В рогах его яко уголь горячий были звезды видимо и в очах зелено». Войско остановилось. Тревожно храпели кони, перекликались во внезапно наступившем полумраке воины. Воеводы подскакали к князю. — Не на добро это затмение, — промолвил кто-то. Полки примолкли, ожидая, что скажет Игорь. В те времена никто не сомневался, что такие события, как солнечное затмение, могут быть не чем иным, как знамением неблагоприятным.
Игорь обратился к войскам: "Братья мои и дружина! Тайны божии неисповедимы, и никто не может знать его определения. Что хочет, то творит — добро иль зло. Если захочет, он накажет и без знамения. И кто ведает — для нас это знамение или для кого еще, ведь видно затмение во всех землях и народах. Если теперь мы, не бившись, вернемся, то стыд нам будет хуже смерти. Поедем на милость божию".
У реки Оскол Игорь два дня поджидал брата, князя курского буй тура Всеволода Святославич, шедшего из Курска иным путем.
Игоръ ждетъ мила брата Всеволода.
И рече ему буй туръ Всеволодъ:
«Одинъ братъ,
одинъ светъ светлый —
ты, Игорю!
оба есве Святъславличя!
Седлай, брате,
свои бръзыи комони,
а мои ти готови,
оседлани у Курьска напереди.
А мои ти куряни оведоми къмети:
подъ трубами повити,
подъ шеломы възлелеяіни,
конецъ копия въскръмлени,
пути имъ ведоміи,
яругы имъ знаеми,
луци у нихъ напряженіи,
тули отворени,
сабли изъострени;
сами скачють, акы серыіи влъци въ поле,
ищучи себе чти, а князю славе».
От Оскола пошли дальше, к реке Сальнице.
Застигнуть половцев врасплох, как рассчитывал Игорь, не удалось: русские сторожа, которых послали ловить «языка», донесли, что половцы вооружены и готовы к бою. Сторожа советовали либо идти быстрее, либо возвратиться. Но Игорь сказал: «Оже ны будеть не бившися возворотитися, то соромъ ны будеть пущей смерти...» Согласившись на этом, русские не стали на ночлег, а ехали всю ночь.
На следующий день, в обеденное время, русские встретили половецкие полки. Половцы отправили назад свои вежи (кочевые жилища на телегах), а сами, собравшись «от мала и до велика», выстроились на той стороне реки Сюурлия.
Войска Игоря построились в шесть полков. По обычаю того времени, Игорь Святославич сказал князьям краткое ободряющее слово: «Братья, сего мы искали, а потягнемь». Посередине стал полк Игоря, по правую руку от него полк буй тура Всеволода Курского, по левую полк Святослава Рыльского, впереди — полк Владимира, и полк черниговских ковуев.
Отборные стрелки, выведенные из всех полков, стали впереди строя. Половцы выстроили своих стрельцов.
«Пустивши по стреле», то есть дав залп из луков, половцы бежали. Бежали и те половецкие полки, которые стояли вдалеке от реки.
Передовые полки черниговских ковуев и Владимира Игоревича погнались за половцами. Игорь и Всеволод шли медленно, сохраняя боевой порядок своих полков. Русские овладели вежами половцев и захватили полон (пленных). Часть войска гналась за половцами дальше и ночью вернулась назад с полоном.
На следующий же день после первой победы над половцами, с рассветом, половецкие полки, «ак борове», то есть подобно лесу, стали неожиданно наступать на русских. Небольшое русское войско увидело, что оно собрало против себя «всю половецкую землю» (основные силы хана Кончака и другого половецкого хана, Гзы, оказались неподалеку). Но Игорь не поворотил полки. Его речь перед битвой напоминает речи Владимира Мономаха своей заботой о «черных людях», то есть о простых ратниках из крестьян. Он сказал; «Если погибнем или убежим, а черных людей покинем, то ны будеть грех... Пойдем! Но или умремь, или живи будемь на едином месте».
Чтобы пробиваться к Донцу, не опережая и не отставая друг от друга, Игорь приказал конным спешиться и драться всем вместе. Началась жестокая сеча.
Трое суток пробивался Игорь к Донцу со своим войском. В бою ранен в правую руку. Оттесненные половцами от воды, воины были истомлены жаждой. Первыми изнемогли от жажды кони. Много было раненых и мертвых в русских полках. Бились крепко до самого вечера, бились вторую ночь.
На рассвете утром в воскресенье черниговские ковуи дрогнули. Игорь поскакал к ковуям, чтобы остановить их. Он снял шлем, чтобы быть ими узнанным, но не смог их задержать.
На обратном пути, в расстоянии полета стрелы от своего полка, изнемогая от раны, его взяли в плен половцы. Схваченный ими, он видел, как жестоко бьется его брат Всеволод во главе своего войска, и, по словам летописи, просил смерти, чтобы не видеть его гибели.
Раненого Игоря взял к себе хан Кончак. Из всего русского войска спаслось только пятнадцать человек, а ковуев и того меньше. Прочие же утонули.
В то время Киевский князь Святослав Всеволодович, решив идти на половцев, собирал воинов на севере своих владений — в «верхних» землях. На обратном пути, у Новгород-Северского, Святослав услышал, что двоюродные братья его пошли, утаясь от него, на половцев, и «не любо бысть ему».
Когда Святослав подходил уже в ладьях к Чернигову, он узнал о поражении Игоря, «глубоко вздохнул», «утер слезы» и сказал: «О люба моя братья и сынове и мужи земле Руское! Дал ми бог притом ити поганый, но не воздержавше уности (юности) отвориша ворота на Русьскую землю... Да како жаль ми бяшеть на Игоря (как мне было на него раньше досадно), тако ныне жалую больше (так теперь еще больше жалею) по Игоре, брате моемь».
В этих словах Святослава точно определены последствия поражения Игоря. Святослав «притомил поганых» в своем походе 1184 года, а Игорь, «не сдержав юности», свел на нет его результаты — «отворил ворота» половцам на Русскую землю. Скорбь и лютая туга (печаль) распространились по всей Русской земле. «И не мило бяшеть тогда комуждо свое ближнее», — говорит летописец.
Половцы, победив Игоря с братиею, «взяша гордость велику» и собрав весь свой народ, ринулись на Русскую землю. И была между ними распря: Кончак хотел идти на Киев — отомстить за Боняка и деда своего Шарукана, потерпевших там поражение в 1106 г., а Гзак предлагал пойти на реку Сейм, «где ся остале жены и дети: готов нам полон собран; емлем же городы без опаса».
Кончак пошёл к Переяславлю-Южному, осадил город и бился здесь весь день.
Переяславльский князь Владимир Глебович был «дерз и крепок к рати», выехал из города и бросился на половцев, но дружины выехать за ним дерзнуло немного. Князь крепко бился с врагами, был окружен и ранен тремя копьями. Тогда прочие подоспели из города и отняли князя. Владимир из города послал сказать Святославу Киевскому, Рюрику и Давыду Ростиславичам: «Се половьцы у мене, а помозите ми».
Между войсками Рюрика и Давыда произошли разногласия, смоленские дружины Давыда «стали вечем» и отказались идти в поход. Святослав с Рюриком поплыли по Днепру против половцев, а Давыд со своими смольнянами возвратился обратно.
Услышав о приближении войска Святослава и Рюрика, половцы отступили от Переяславля и на обратном пути осадили город Римов.
В плену Игорь пользовался относительной свободой и почетом. К нему приставили двадцать сторожей, которые не мешали ему ездить, куда он захочет, и слушались его, когда он куда-либо их посылал. С ними Игорь ездил на ястребиную охоту.
Половец, по имени Лавр, предложил Игорю бежать. Игорь отказался пойти «неславным путем», но обстоятельства в конце концов вынудили его к бегству: сын тысяцкого и конюший, находившиеся вместе с Игорем в плену, сообщили ему, что возвращающиеся от Переяславля половцы намерены перебить всех русских пленных.
Время для бегства было выбрано вечернее — при заходе солнца. Игорь послал к Лавру своего конюшего с приказом перебираться на ту сторону реки с поводным конем.
Половцы, стерегшие Игоря, напились кумыса, играли и веселились, думая', что князь спит. Игорь поднял полу половецкой вежи, вышел, перебрался через реку, сел там на коня и бежал.
Одиннадцать дней пробирался Игорь до пограничного города Донца, убегая от погони. Приехав в Новгород-Северский, Игорь вскоре пустился в объезд — в Чернигов и в Киев, — ища помощи и поддержки, и всюду был встречен с радостью.
Все эти события нашли отражение в Слове о полку Игореве.
Рукопись поэмы (список, относящийся к XVI в.), в начале 1790-х гг. "...у архимандрита Спасо-Ярославского монастыря Иоиля купил он (граф А. И. Мусин-Пушкин) все русские книги, в том числе драгоценное Слово о полку Игореве".
Первое очень краткое сообщение о "Слове" сделал известный поэт того времени М. М. Херасков в 1797 г. Затем в октябре того же года о нём более подробно сообщил Н. М. Карамзин в журнале "Spectateur du Nord". С рукописи "Слова о полку Игореве" сняты были копии, одна из них, предназначавшаяся для Еактерины II дошла до нас.
В 1800 г. "Слово о полку Игореве" издано Мусиным-Пушкиным в сотрудничестве с учёными: А. Ф. Малиновским, Н. Н. Бантыш-Каменским, Н. М. Карамзиным.
Оригинал рукописи погиб в горящей Москве в 1812 г. при нашествии Наполеона.
Первое факсимильное переиздание поэмы осуществил М. Н. Сперанский в 1920 г.
Вопрос об авторстве Слова о полку Игореве остаётся невыясненным. Различные исследователи по этому поводу высказывают широкий круг мнений - от утверждения о мистификации до приписывания авторства Слова о полку Игореве самому князю Игорю.
Однако чаще всего исследователи склоняются к мнению о том, что автор был выходец из Северских земель, т. е. земель, на которых сейчас расположены Курская, Орловская, Брянская области России и Сумская область Украины, и являлся одним из дружинников князя Всеволода Святославича.
В частности, убедительную версию о том, что автором Слова о полку Игореве мог быть именно курянин, участник похода князя Игоря, выдвинули курский литературовед И. З. Баскевич, орловский литературовед С. И. Котков и др.
"Слову о полку Игореве" посвящено около 800 научных исследований на русском и иностранных языках. "Словом" занимался А.С. Пушкин, оставивший черновики подготовительной работы к его переводу. Оно вдохновляло и до настоящего времени вдохновляет музыкантов, художников, композиторов и поэтов на создание художественных произведений (опера А. П. Бородина "Князь Игорь", картины В. М. Васнецова, П. К. Лихина иллюстрации В. А. Фаворского, стихотворные переводы В. А. Жуковского, А. Майкова, Л. Мей, И. Шкляревского, А. Косорукова и др.).
После Октябрьской революции (1917) были сделаны многочисленные переводы Слова о полку Игореве на языки народов СССР.
Ист.:
Д. С. Лихачёв. "Слово о полку Игореве". Историко-литературный очерк, М.-Л., 1955.
С. И. Котков. Из курско-орловских параллелей к лексике "Слова о полку Игореве". - Учёные записки Орловского пединститута, т. 9, вып. 4, Орёл, 1954.
П. П. Охрименко. Проблемы хронологии, авторства и реставрации текста "Слова о полку Игореве". Сумы, 1975;
И. З. Баскевич. Курские вечера. Литературно-краеведческие очерки и этюды. Воронеж, Центр.-Чернозёмное изд-во. 1979. С. 163 - 169.